И в индивидуальных сессиях, и в групповых расстановках освобождающий, трансформирующий плач происходит очень часто. И так же часто клиенты чувствуют, что это странно, что это неправильно, что теряется контроль и лицо, что они полностью беззащитны. Это очень важный момент. Очень.
Вот почему (у Ольги Левецкой описание дается применительно к женщинам, но это негендерное, это универсальный механизм психики):
«Продолжая тему превращений, которые проходит каждое женское существо во время своей эволюции, тех превращений, во время которых женщина обучается слышать все голоса мира и понимать все живое, надо объяснить, чем отмечен каждый из этих переходов. Время изменений для женщин связано со слезами; плач женщины является не только жалобой, но и оплакиванием мира, полного страданий, оплакиванием жизней, которые заканчиваются смертями, оплакивание всех детей, своих и чужих, которые не смогут сохранять непрерывное счастье; оплакиванием всех горестей и печалей вместе.
Кажется, что слезы размывают барьеры, отделяющие женщину от самой себя. Плач женщины означает,что она больше не может выносить того, что происходит с ней, и осознает свою слабость и незащищенность. Слабость вообще является очень человеческим качеством, так же, как страх и бессилие; признание их освобождает от ложной гордости и самодовольства. Удивительным образом, но следом за этим происходит трансформация; когда женщине самой кажется, что она повержена и разбита, в момент полной темноты и отчаяния, происходит поворот ее сознания и внутри него рождается спасительный выход.
Не все женщины способны к освобождающему плачу и не всегда, иногда он заменяется на сухой жар, который похож на лихорадку; такое внутреннее жжение не приносит той легкости и успокоения, которую способны принести слезы, но выполняет ту же самую роль — меняет нечто важное внутри женщины, алхимически преображает ее в новое, более свободное существо.
Это преображение совершается, когда женщина внезапно перестает плакать и начинает заниматься магией.»
«Каждый раз, когда женщина входит в период плача, это означает, что внутри нее начинают подготавливаться изменения. Я совершенно уверена, что всякая женщина, плача о собственной боли, одновременно оплакивает всю боль мира; плача от несправедливости или обиды, нанесенной ей, оплакивает все обиды, всю несправедливость мира. Являясь символом прямоты и праведности, тонкая женская чувствительность не позволяет ей забыть о том, что есть мировой закон. Уклонение с путей этого закона, нарушение равновесия мира каждый раз угрожает всему существованию.
Женщина, охраняющая жизнь мира, как львица своих детенышей, выходит из себя, сталкиваясь с угрозой, которую несет жизни нарушение равновесия, иначе называемое несправедливостью.
Оплакивая мир, оплакивая боль и страдания всех детей этого мира, женщина оплакивает и мертвого бога внутри самой себя.
Чем больше она плачет, чем совершенней ее искусство плакальщицы, тем легче пробудиться этому мертвому богу. Скрытое имя этого бога — счастье и покой; когда этот бог просыпается и улыбается, женщина перестает плакать.»
И очень часто клиента во время такого процесса нужно просто обнять, дать закутаться в живое человеческое присутствие, чтобы это чувство потери контроля и неправильности не конфронтировало с тем глубинным процессом трансформации, который происходит. Именно так и делаю — я не психолог и не психотерапевт. Я просто тот, кто сопровождает в путешествии по психоархитектонике то человеческое существо, которое отваживается на такое путешествие. И плач по «мертвому богу» мне прекрасно знаком. И та глубинная тишина, которая приходит после него и теплое ровное ощущение жизни тоже прекрасно знакомы. Так же бывает, когда человек не может отпустить близкого в смерть, и так же с плачем происходит прощание. И так же нужно дать закутаться в живое человеческое присутствие, хотя тут есть нюанс, тут сопровождающий одновременно находится и в жизни, и в смерти, и баланс очень важен.
какие интересные мысли!!!!!!!!!!!!!!!
никогда бы не подумала в таком ключе.
а по сути, в детстве я много плакала
и оч.презирала себя за это.
а сейчас — иначе на это смотрю…
мировая душа видимо тогда говорила
во мне, которую мой рассудок (его не было тогда) не сдерживал.
плакала тогда при всяком грубом звучании голоса,
чьего бы то ни было