Последний из народа Драконов

Он сидел на вершине скалы, обняв колени, и медленно умирал. Он не был стар или ранен. Просто он был последним. Единственным оставшимся в живых из народа Драконов. Остальных убили люди. Он не знал, что стало причиной кровавой бойни после долгих лет жизни двух народов рядом. Они мало чем отличались друг от друга, разве что глаза Драконов были такими черными, что казались лишенными радужек, и видели в темноте. Но их кровь была такой же красной, и так же билось сердце и дышала грудь. Неужели же в людях вновь всколыхнулась зависть, что их соседи живут вдвое дольше них? Что им не надо тяжело трудиться, потому что земля сама дает им злаки, лес полнится дичью, а горная река — рыбой? Но Драконы никогда не отстаивали границ, миролюбиво позволяя людям и охотится, и рыбачить. Или в этот год слишком многие девушки деревни ушли к красивым сильным сыновьям его народа, даже зная, что этой любви не дано продолжиться в детях?

Он не знал всего этого. Просто, вернувшись из далекой многодневной прогулки по горам, он нашел растерзанные тела своей семьи и дымящийся остов дома. И теперь он просто сидел и ждал, когда их смерть догонит его. Душа Дракона была пуста, как высохшее озеро. Он сухими глазами смотрел на рассвет в распадке гор, растворяя свой взгляд в багрянце и золоте, и не заметил, откуда появился Истинный Дракон. Он был малахитово-зеленым, в изумрудных глазах светились доброта и мудрость. А на его спине, между огромных сильных крыльев сидела женщина. У нее были черные волосы и белая кожа, глухое черное платье облегало стройное тело. Ее глаза были черными и бездонными, но она не была Драконом. “Почему ты один?”- спросила она.

Молодой Дракон слышал ее глубокий мягкий голос, хотя ее губы только улыбались, не произнося ни слова.

“Я последний из моего народа,”- ответил юноша сердцем, оцепеневшим от боли.

“Последний из одного и первый из другого,”- с мягкой улыбкой сказала женщина, протягивая к нему тонкую руку.

И хотя Истинный Дракон парил над ущельем, его наездница оказалась на скале, всего на один удар сердца, достаточный, чтобы юноша успел вдохнуть прозрачный, темный, тревожащий аромат ее белоснежной кожи и ощутить прикосновение прохладных пальцев к своему лбу.

Со следующим вдохом в тело молодого Дракона хлынула боль. Улыбка женщины и улетающий в солнечный диск малахитовый силуэт остались где-то далеко на окраине сознания. Юноша даже не кричал, потому что для этого нужно было дышать. Его спину выгибало, словно в каждый позвонок вонзали раскаленное острие, кости под смуглой кожей плавились, превращаясь в густой текучий металл, грудь разрывало изнутри, сердце пропускало удары, потом Дракон вообще перестал его чувствовать. Его глаза не видели, пальцы не чувствовали влажного мха, в который вонзались ногти. Потом одна рука сомкнулась на холодном воздухе, и юноша вцепился в лихорадочную мысль осколками гаснущего разума. Судорожными рывками подтянувшись к краю скалы, он немного приподнялся, преодолевая биение огненной лавы, которой стала его кровь, потом встал, не различая мира перед собой, и раньше, чем подломились ноги, бросился вниз, в бездонную пропасть.

Ледяной воздух омыл его, вернув зрение, боль исчезла, оставив ум кристально чистым, и все существо молодого Дракона охватила жажда жизни. Вскинув голову, он взглядом потянулся к островку неба между стремительно несущимися ввысь отвесными терракотовыми скалами, его мышцы напряглись, подчиняясь страстному желанию остановить падение.

Что-то хлопнуло с негромким шелестом, и юноша повис в воздухе. Повернув голову, он увидел кожистое черное крыло, поднимающееся из-за его плеча. Еще не веря, он пожелал подняться. Крылья, еще неумело, подчинились, медленно вынося его из скального разлома. Остановившись над вершиной, Дракон раскинул руки. Кончики его черных крыльев простирались много дальше, плечи стали шире, юноша чувствовал, что может дышать глубже, чувствовал силу, которая расходилась по его телу от нового, сильного сердца. Грудь Дракона наполнило ликование, он откинул голову, и из его горла вырвался древний клич его народа.

И мир отозвался на его клич слышным только ему Зовом. Не ступив на землю, впитавшую кровь и его прошлую жизнь, Дракон отправился в путь. Он летел на север, дни и ночи, без еды и сна, настолько силен был Зов. Долины, реки, города плыли под его ногами, но он смотрел только вперед. И когда навстречу ему из-за алого горизонта встали черные горы, Дракон понял, что летит домой.

Увидев черное пятно провала в теле скалы, юноша спустился и встал на карниз в устье пещеры. В шаге от края лежал факел и ждал кремень. Дракон не тронул их, окунаясь в густой сумрак, его глазам не был нужен свет.

В пещере, на лапнике с длинной мягкой хвоей спали Драконы. Молодые мужчины, женщины, дети, все с такими же темными волосами и черными крыльями. И только у девушки, которая лежала в глубине, по цельноточеному каменному ложу рассыпались светлые волосы, а крылья, уютно сложенные вдоль стройной спины, отливали золотом.

У порога шевельнулась тень. Обернувшись, молодой Дракон увидел оживший камень.

“Кто ты?” — спросил он еле слышно, чтобы не спугнуть существо.

“Мы номены,” — ответил ему голос, похожий на скрип камней: “Мы живем здесь всегда. Мы знаем, видим, чувствуем камень, металл.”

“Вы дети гор,” — понял юноша, глядя на невысокую приземистую фигуру.

“Да,”- подтвердил номен: “Нам надо делать, работать. Ничего не делать — не жить. Но теперь пришел ты,” — серое лицо озарилось неуклюжей улыбкой: “Теперь много работы!»

“Работы? Какой?”

Номен развел руками в ответ на непонятливость юноши.

“Где ты будешь жить, Король? Дворец! Где будет жить племя? Горы!”

“Горы? Дворец? Король?!”- молодой Дракон не был готов к такой новости.

“Король!”- повторил номен с непоколебимой уверенностью: “Она сказала — придет Король!”

“Она?”- у юноши блеснула догадка: “Черноволосая женщина на драконе?”

“Глаза как твои, белая кожа, зеленая ящерица,”- важно подтвердил маленький номен.

Ящерица! Дракон поневоле рассмеялся. Потом в его душе возник мудрый взгляд и мягкая улыбка, и все стало легко.

Смотревший на него номен кивнул.

“Король. Иди будить жену, а мы будем работать.”

Когда юноша, снова слегка ошеломленно, посмотрел в его сторону, у входа никого не было.

Вернувшись к ложу, Дракон опустился на край и посмотрел на спящую златокрылую. Она была прекрасна. Затаив дыхание, юноша коснулся поцелуем ее губ. Длинные ресницы дрогнули, она открыла серые глаза, и Дракон утонул в ее взгляде.

Когда новорожденная любовь позволила ему снова чувствовать что-то еще, кроме ее дыхания, юноша понял, что другие тоже пробуждаются.

У подножия пиков, под надежной защитой горных цепей располагались две большие плодородные долины. Номены искусно источили скалы изнутри, превратив их в прекрасные дворцы, заставили тепло гор обогревать жилища Потомков Драконов, как назвало себя племя, и жизнь потекла спокойно и почти безмятежно.

Любовь Короля была долгой, но показалась кратким мигом, когда златокрылая умерла, принеся на свет сына, с темными крылышками, но светлыми завитками шелковистых волос. Когда горе отступило, Последний Дракон женился на другой и вырастил еще двух детей, девочку и мальчика. Под его правлением и при помощи номенов страна внутри гор процветала, рождались и учились летать малыши, спокойно старели Первые.

И вот однажды на рассвете Король снова услышал зов. Позвав детей, он назвал королем старшего сына, регентом над второй долиной — младшего, благословил любовь дочери, и на закате ушел в пропасть. Никто никогда не видел ее дна, и только Уходящие знали, что его просто нет. Рано или поздно, старые или молодые, светловолосые правители, или смуглые регенты, Потомки Драконов слышали Зов и уходили.

Они шли навстречу мудрому взгляду бездонных черных глаз с мерцанием далеких звезд и мягкой улыбке, зная, что в конце пути коснутся тонкой прохладной белокожей руки, протянутой навстречу.

Источник