Придворные карты в отличие от Старших Арканов Таро (открытых в свое время независимо от всей остальной системы) имеют общую историю с «картинками» обычной колоды игральных карт. Двадцать два Старших Аркана Таро появились по меньшей мере полвека спустя после самого раннего упоминания о бытовании игральных карт в Европе. Чтобы понять первоначальный смысл придворных карт, давайте посмотрим, каков был путь развития игральных карт, приведший их, в конце концов, в Италию XV века, где они стали неотъемлемой частью колоды Таро.

Несмотря на вполне европейский дизайн большинства используемых в наши дни игральных колод, происходят они из Азии. Есть версия, что предком западных игральных карт стали китайские карты, проделавшие долгий путь вместе с монгольскими завоевателями, и в XVI веке попавшие в Западную Европу из Персии. Одним из возможных источников являются так называемые «карты домино» вроде тех, в которые, согласно хроникам, играли Му-цзун, император из династии Ляо, и его жена в 969 году нашей эры. При игре в китайское домино бросаются две кости, которые дают двадцать две комбинации (если кости три, в итоге получается, соответственно, пятьдесят шесть возможных раскладов).

Кроме того, у китайцев были так называемые «денежные карты», имевшие четыре масти: монеты, шнуры монет, тысячи шнуров монет и десятки тысяч шнуров монет. Эти колоды нередко включали три специальные карты, называвшиеся «Старая Тысяча», «Красный Цветок» и «Белый Цветок», на некоторых из которых были изображены известные люди. Красный Цветок часто нес портрет мужчины с китайским иероглифом «Ван», который не только служил фамилией рода, но и переводился как «государь».

В XI веке кочевое племя сельджуков пришло с территории современного Казахстана и завоевало Персию, часть Малой Азии и часть Северной Африки. К XIII веку великие монгольские вожди Чингисхан и его внучатый племянник Хубилай включили Китай в границы своей империи. Именно благодаря этому игральные карты, скорее всего, и попали в XIII-XIV веках в Персию, а, может быть, также и в Индию. Связь между этими регионами можно проследить по распространенной там карточной игре, которую в Индии называют ганджифа, в Персии — ганджифе, а в арабских странах и Египте — канджифах.

Монгольские правители, боявшиеся мятежей, создали клан воинов-рабов преимущественно турецкого происхождения и христианской веры, которых еще детьми забирали от родителей. Их обращали в ислам и посылали в Северную Африку. Эти воины стали известны под названием мамелюков, что означает «находящиеся в подчинении». К 1250 году мамелюки свергли монгольскую династию Айюбидов в Египте и правили там до 1517 года.

В 1400 году в мамелюкской среде бытовала колода из пятидесяти двух карт с мастями мечей, клюшек для поло, чаш и монет, достоинствами от единицы до десятки и тремя придворными картами: маликом («владыкой»), наибом («наместником» или «заместителем») и тани-наибом («вторым наместником» или «младшим наместником», хотя такой должности в исламских государствах того времени не существовало). Слово «наиб» постепенно стало ассоциироваться с игральными картами в целом. Именно оно стало самым ранним названием карт в Испании (naipes) и Италии (naibbe или naibi). Можно допустить, что карты считались в те времена «игрой наместников». Скорее всего, мамелюки привезли их с собой из Персии. В христианскую Европу они попали через Испанию, большей частью которой вплоть до 1492 года правили мавры. Первые в Европе упоминания о картах и изготавливавших их мастерах появились в Каталонии. Слово «наип» («игральная карта») зафиксировано в каталонском словаре рифм уже в 1371 году. В 1377-1379 годах записи об игре в карты внезапно появились в летописях многих городов Западной Европы, где они описывались, как «недавно завезенная» или «новая» игра.

Вскоре европейцы переделали дизайн мамелюкских карт, чтобы он отражал теперь уже их культуру. Так персидская масть джавкан, или клюшек для поло, не была знакома европейцам, поскольку они не играли в поло, которое персы называли «спортом царей». В Италии форма и аристократичность предметов были сохранены, но клюшки переделали в bastoni (вероятно, означавшие положенные чиновникам по рангу жезлы). В Испании они превратились в bastos, или палицы, что было еще дальше от первоначальной идеи.

Названия мастей

На персидских и мамелюкских придворных картах не было изображений людей, так как это противоречило бы законам ислама. Вместо этого их украшали изысканный орнамент и написанные вязью названия карт. В христианской Европе их место заняли живописные изображения мужских фигур, принадлежащих к трем рангам феодальной военной иерархии: сидящий на троне король с короной на голове, рыцарь верхом на коне и пеший солдат (итальянский fante) или слуга (французский valet). Таковы игральные карты двора, до сих пор имеющие хождение в Италии и Испании.

В начале XV века мастера изготовители карт во Франции, Германии и Италии вовсю экспериментировали с вариациями на тему мастей и рангов придворных карт. Время от времени среди них появлялись королевы, занимавшие место то рыцаря, то даже короля. Корни современного нам состава «картинок» игральных карт — короля, королевы и валета — уходят во Францию XV века. В ту пору это было совершенно свежее изобретение.

Хотя и сейчас не совсем ясно, что именно символизировали для игроков исламской и христианской культур того времени числовые карты от туза до десятки, не вызывает сомнений, что за придворными картами стояла именно концепция политических или социальных рангов — король естественным образом был самой высокопоставленной фигурой, а иерархия нижестоящих определялась социальной системой, бытовавшей в той стране, где их изготовляли и использовали.

Именно в это время в Северной Италии начали появляться колоды Таро, содержавшие дополнительные символические карты Старших Арканов. Они принадлежали аристократам и были нарисованы вручную. Количество и пол придворных карт в значительной степени варьировались, доходя до шести карт в каждой масти, причем количество мужских и женских персонажей было одинаковым. Несмотря на подобные изыски, в самых ранних колодах Таро рангов было четыре: король, королева, рыцарь и пеший солдат. Сейчас королевы кажутся привычным элементом игральных карт, а рыцари, напротив, выглядят несколько необычно для современного глаза, но не следует забывать, что в Италии XV века, считающейся родиной Таро, именно королева была экзотической гостьей в привычном населенном исключительно мужчинами дворе.

Не сохранилось никаких летописных свидетельств относительно того, где, когда, кем и почему были созданы первые «триумфы» — ныне известные как Таро. Однако самая старая сохранившаяся до наших дней колода была сделана для правящего семейства Милана. Новая игра и нарисованные от руки богато орнаментированные и украшенные золотом карты. в которые тогда играли, первоначально именовались trionfi («триумфы», от чего и произошло английское слово trumps – козыри), но к 1516 году стали известны как тарокки (tarocchi) — и это название в Италии до сих пор в ходу.

Предками Таро, возможно, послужили космологические и аллегорические игры и философские концепции, характерные для итальянского Ренессанса. В таких космологических играх каждая страна и каждый персонаж были частью некоего иерархического порядка, доминируя над предыдущими и подчиняясь последующим. Лестница таких «триумфов» простиралась от самой незначительной фигуры до самого Бога, символизируемого картой Мир, на которой аллегорически изображались Небесный Иерусалим, рай или все творение в совокупности.

Логично было бы предположить, что именно придворные карты вдохновили создателей старинных колод на введение совершенно особого класса карт — Старших Арканов. В серии похожих на Таро гравюр, появившихся в Италии в том же XV веке, и известных как Тарокки дель Мантенья (Tarocchi del Mantegna), десять из пятидесяти листов изображали ранги, или социальные группы, европейского общества того времени: нищего, слугу, ремесленника, купца, дворянина, рыцаря, герцога, короля, императора и, наконец, папу. Это был как бы прообраз будущих Старших Арканов, созданный на основе придворных карт Младших, причем женские фигуры королевы, императрицы и папессы из иерархии были исключены. (Нищий из Тарокки дель Мантенья весьма напоминает Шута, а мастер-ремесленник похож на Bagatto, Мага, каким его изображали в ранних колодах Таро). Существуют и другие параллели между высшими картами Мантеньи и Старшими Арканами Таро. Так там присутствовали добродетели — Храбрость (Сила), Умеренность и Справедливость — а также Солнце, Луна. Звезды и наивысшие карты — Перводвигатель и Первопричина, соответствующие карте Мир.

С легкостью можно представить себе творческого человека или даже целую компанию людей эпохи Возрождения, заворожено созерцающих микрокосм социальной иерархии, изображенный на придворных картах этой новой модной вариации старых знакомых наиби, и обсуждающих, сколь богаче стала бы колода, если бы туда можно было добавить силы, превосходящие могуществом короля: любовь, смерть, дьявола, христианские добродетели, солнце и луну, и в конечном итоге самого бога. Такие аллегорические иерархии в то время уже были хорошо известны и приобрели широкую популярность. Стихотворение Петрарки «Триумфы», написанное в XIV веке и описывающее следующие одна за другой победы любви, целомудрия, смерти, славы, времени и вечности, было весьма характерно для того времени. Вдобавок в самом Откровении Иоанна Богослова содержалась символическая последовательность, параллельная второй половине Старших Арканов.

В нашем эгалитарном веке мы более склонны считать все карты Таро равно глубокими и важными. Однако для Италии эпохи Ренессанса было характерно сильное социальное расслоение и многообразные иерархические структуры, основанные на философских системах, которые постулировали многоуровневые переходы от низшего к высшему, от человеческого к божественному, от мирского к сакральному. Если творцы и пользователи ранних колод Таро видели в королевском дворе сумму общественного устройства с его рангами и сословиями, они точно так же могли считать свои «триумфы» изысканным и тщательно разработанным отражением этой величественной концепции на макро уровне, распространенным не только на земные силы, но и на небесные.


И хотя у нас, разумеется, нет никаких данных о том, что творилось в голове у создателей ранних колод Таро, мы можем по-новому взглянуть на взаимоотношения между придворными картами и Старшими Арканами, проанализировав вышеуказанные параллели. Мы живем уже не в феодальном обществе, но наш социум все еще предусматривает для нас определенный набор ролей, которые мы послушно исполняем: родитель, художник, рабочий, учитель, менеджер, ученый, религиозный проповедник, техник и сотни, сотни других. Эти роли и индивидуумы, которые их играют, суть важнейшие элементы истории нашей жизни, и придворные карты Таро могут помочь нам лучше их понять.

Мэри Грир
По изданию Mary K. Greer and Tom Little, Understanding the Tarot Court (Llewellyn Publications, St.Paul, Minnesota 55164-0383, U.S.A., 2004)
Перевод А. Осипова